Комментарий «Второго коронавирусного обзора» Президиум Верховного Суда РФ

30 апреля 2020 года Президиум Верховного Суда РФ утвердил «2-й коронавирусный обзор» по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространения на территории страны новой коронавирусной инфекции (COVID-19)

Хотелось бы сразу прокомментировать некоторые вопросы применения уголовного законодательства.

Вопрос 14: Применительно к части 1 ст.236 УК РФ, что следует понимать под «массовым заболеванием или отравлением людей» либо «создание угрозы наступления таких последствий»?

Ответ: С учетом того, что данный признак преступления является оценочным, при решении вопроса об отнесении заболевания или отравления к массовому следует принимать во внимание не только количество заболевших или получивших отравление людей, но и тяжесть заболевания (отравления). Для определения масштабов заболевания или отравления суд вправе привлечь соответствующих специалистов, например, представителей федеральных органов исполнительной власти, уполномоченных осуществлять государственный санитарно-эпидемиологический надзор или надзор в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека.

Уголовная ответственность за нарушение санитарно-эпидемиологических правил, создавшее угрозу наступления таких последствий, может наступать только в случае реальности этой угрозы, когда массовое заболевание или отравление людей не произошло лишь в результате вовремя принятых государственными органами и медицинскими работниками мер, направленных на предотвращение распространения заболевания (отравления), или в результате иных обстоятельств, не зависящих от воли лица, нарушившего указанные правила.

 

Комментарий:

Вне зависимости от отсутствия выработанных судебной практикой критериев «массовости», на первый взгляд, вызывает удивление раскрытие этого определения (термина) не через категорию количества, но сущностную категорию – тяжести заболевания.

Критерии «массовости» или группового характера заболевания в медицине или эпидемиологии также не связаны с характером, степенью опасности заболевания и его последствий.

По логике Верховного Суда степень выраженности или тяжесть заболевания имеет правовое значение для целей квалификации действий (бездействия) виновного, что в контексте ст. 236 УК РФ вряд ли можно признать удачным и правильным, учитывая наличие квалифицирующих признаков по ч.2 и ч.3 ст. 236 УК РФ в виде наступивших последствий – смерти по неосторожности одного лица или двух и более лиц соответственно.

Данный Верховным Судом правоприменительный ориентир создает очевидную квалификационную проблему именно по ч.1 ст. 236 УК РФ, поскольку разъяснения ВС могут быть положены в основу привлечения к уголовной ответственности за наступление вреда здоровью любой степени тяжести — тяжкого вреда, вреда средней тяжести и краткосрочного вреда здоровью.

Даже анализ юристом (врачи мне это подтвердили) Постановления Правительства РФ № 522 от 17.08.2007г. (с изменениями) «Об утверждении правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» позволяет с уверенностью (и неожиданностью для многих) предположить возможность отнесения к тяжкому вреду внешне совершенно не серьезных последствий. Что говорить о случаях наступления менее тяжкого вреда….

Такая полная дискреция по сути предоставлена высшей судебной инстанцией следователю….

С другой стороны, Верховный Суд, казалось бы, не просто так фактически расширяет диспозицию ч.1 ст. 236 УК РФ, говоря о необходимости учета (степени) тяжести заболевания, как бы призывая и говоря тем самым о целесообразности отграничения или разграничения ситуаций и наступивших последствий.

Что это, несовершенство юридической техники? Отсутствие достаточного времени на проработку ответа? Вряд ли.

Может быть объяснение связано с персонификацией ответственности в зависимости от субъектного состава лиц, могущих быть привлеченным по данной статье?

Категорий таких субъектов две – основная – «массовая» — любые лица (граждане), на которых распространяется требования или ограничения санитарно-эпидемиологических правил и вторая – спец-субъекты, врачи в первую очередь.

Именно врачи сегодня находятся в более сложном положении ввиду непосредственного и постоянного контакта с носителями и заболевшими КОВИД-19 (COVID -19), а потому являясь наиболее уязвимой мишенью нового заболевания, врачи не в состоянии гарантировать самим себе, тем более пациентам безопасность оказания медицинской помощи (нет средств немедленной диагностики, нет необходимого количества эффективных защитных средств, нет возможности восстанавливать силы – снижение иммунитета).

Последнее само по себе ставит врачей в опасность привлечения к ответственности по ст. 238 УК РФ – оказание услуг, не соответствующих требованиям безопасности для жизни и здоровья.

Хочется робко надеяться на то, что все существующие в уголовном законодательстве механизмы декриминализации или освобождения от наказания будут учтены ВС в дальнейшем при рассмотрении формирующейся практики привлечения врачей к уголовной ответственности в связи с оказанием медицинской помощи в условиях пандемии новой коронавирусной инфекции.

Однако, вернемся в поставленному вопросу. Ответ на него все-таки есть, и он не является дискуссионным и главное – находится в этом же Обзоре Верховного Суда….

Разрешая Вопрос № 15 о том, как следует разграничивать уголовную ответственность по ч.2 ст. 236 УК РФ и административную ответственность по ч.3 ст. 6.3 Кодекса об административных правонарушениях (КоАП), Верховный Суд указывает, что административная ответственность по ч.3 ст. 6.3 КоАП РФ наступает лишь в тех случаях, когда действия (бездействие) правонарушителя не содержат уголовно наказуемого деяния. В противном случае, то есть, при наступлении смертельного исхода по неосторожности вследствие нарушения физическим лицом санитарно-эпидемиологических правил применяется уголовная ответственность по ч.2 ст. 236 УК РФ.

Если в результате действий (бездействия), составляющих объективную сторону административного правонарушения, предусмотренного ч.3 ст. 6.3 КоАП, наступили последствия в виде причинения вреда здоровью человека (одного или нескольких лиц), то содеянное полностью охватывается составом данного административного правонарушения при отсутствии признаков преступления, предусмотренного ч.1 ст. 236 УК РФ (не установлено наличие массового заболевания либо создание угрозы такового) – делает важное добавление Верховный Суд.

Отсюда с неизбежностью следуют несколько условно- позитивных для правоприменительной практики выводов:

1. Массовость заболевания – это заболевание не менее трех человек;

Однако в ситуации заболевания более трех человек, то есть массового с точки зрения Обзора, критерий степени тяжести заболевания сохраняет свою актуальность, и совершенно непонятно, как это будет использовано правоприменителем. То есть сохраняется серьезный риск для широкого круга лиц, в первую очередь врачей.

2. Административная ответственность по ч.3 ст. 6.3 КоАП, но не уголовная – по ч.1 ст. 236 УК РФ — применяется при наступлении последствий в виде причинения вреда здоровью человека любой степени тяжести – тяжкого (кроме смерти), средней и легкого вреда здоровью.

Именно это имел в виду Верховный Суд, говоря об учете тяжести вреда здоровью человека, отвечая на вопрос № 14.